Сэккэй всегда был зациклен на себе и погружён в собственные мысли, даже если внешне этого и не было заметно. Оттого ему очень сложно давалось запоминать имена и детали личностей людей, с которыми он когда-либо пересекался, будь то бывшие одноклассники или случайные соседи. Однако, когда тебя дважды подряд назначают на задание с одним и тем же человеком — это уже другое дело. Отчасти парень даже рад был, что ему не нужно будет заново вспоминать и узнавать Масааки, и оттого встретил недавнего партнёра Сэккэй улыбкой и приветственным взмахом руки, приметив издалека.
— Весьма круто, да? Уверен, эта штука действительно стоит того, — двое парней стояли у вычурно оформленных ворот в дом господина Мидориси, и в голосе Сэккэя можно было услышать некоторую долю сомнений.
Селение Скрытого Камня никогда не славилось своими искусными мечниками; во всяком случае, не славилось настолько ярко, как Селения синоби из других Великих наций. И большая часть спроса на оружейное мастерство здесь было оттого весьма обыденным: метательные принадлежности, протекторы да металлические лески. И всё же каждый мастер — а Ивагакурэ насчитывала их около десятка — нет-нет да пытался впечатлить почтенную публику чем-то уникальным, свежим идейно и полезным на практике. И чаще всего выбор мастеров падал именно на мечи.
Так было и в этот раз, но только «новый клинок, способный превзойти Семь Мечей Тумана» взялся ковать не кто-нибудь, а сам Таканада Мидориси, лучший (по мнению проплаченных газет, правда, стоит отметить) кузнец Селения, владелец крупнейших магазинов оружия ниндзя. И оттого внимания этому событию было уделено достаточно: передача оружия из кузни мастера в сокровищницу Ивагакурэ обещала пройти с помпой. То, что это и другие подобные творения никто из сокровищницы никогда в здравом уме не достанет, было уже дело десятым — главное это размах события и пыль в глаза. Но перед этим, несомненно, с таким же изрядным вниманием общественности предстояло пройти и апробации клинка известным мастером кэндзюцу, являющимся по удачному стечению обстоятельств давним другом господина Мидориси. И, словно реликвию, меч через треть Ивагакурэ предстояло «конвоировать» двум синоби.
От всей этой торжественности у Сэккэя немного сводило плечи: он знал, что сейчас они постучатся в двери, и там, внутри, их уже будут ждать надушенный кузнец-предприниматель, его творение на бархатных подушках и несколько обозревателей общественной жизни Ивагакурэ. Он также знал, что им наверняка придётся отвечать на глупые вопросы из разряда «что вы чувствуете, имея честь передать это произведение мастера в руки другого мастера?» — по сути, оформление этой дежурной вещи в качестве миссии и было направлено на то, чтобы показать, как сильно синоби заинтересованы в новом творении господина Мидориси. Ну, что ж, как известно, деньги не пахнут. Сэккэй лишь надеялся, что присутствие здесь Масааки и его статуса позволит сбавить градус неадекватности предстоящего момента.
— Готов? — Парень занёс руку над молоточком у входной двери.

Отредактировано Sekkei (16.11.2023 04:06)

Сэккэя не покидало ощущение, что что-то не так — не складывалась картинка того, что ждало их с Масааки в доме кузнеца с тем, каким представлялся общественности, в том числе и самому Сэккэю, господин Мидориси. Никакой особой помпезности не было в этой встрече, да и сам клинок выглядел очень странно: не то чтобы плохо, просто слишком уж обыденно, о чём видимо догадывался и сам мастер, начав «защищать» своё творение, говоря о его остроте и первоклассном качестве.
Сэккэй слушал вполуха, довольствуясь тем, что внимание господина Мидориси было направлено, в основном, на Масааки, чьё выражение лица не понравилось кузнецу. Но в какой-то момент слух Сэкки резануло имя, произнесённое автором меча.
«Мастеру Сато?»
На секунду на лице паренька промелькнуло замешательство, но буквально сразу же оно исчезло. Если что-то и смутило мальчишку, то он пока что оставил свой вопрос неотвеченным. Отвесив поклон в ответ на предоставленную им господином Мидориси честь, Сэккэй поспешил покинуть дом кузнеца.
— Тебе не показалось это странным? — Едва дверь захлопнулась, юноша поинтересовался у своего напарника, сворачивая к мосту в другой квартал, где обитал мастер Сато, и куда кузнец попросил доставить клинок.
— Разве мастер Сато когда-либо работал с господином Мидориси?
В голове юноши легендарный Сато, престарелый и весьма неприятный, жестокий человек, но всё ещё могучий синоби-мечник, прошедший с Ивагакурэ не одну войну, едва ли согласился бы на авантюру рекламировать очередное изделие прославленного мастера. Более того, как подметил Масааки, кузнец действительно любил работать на публику и привлекать к себе внимание, но тогда почему в этот раз всё проходит так тихо и скромно? Уж что-что, а то, что его клинок идёт на апробацию не к другу господина Мидориси, который всегда подчёркнуто хвалит его железяки, а к легендарному Сато, явно был бы хорошей возможностью подогреть интерес. Да и то, каким осунувшимся выглядел господин Мидориси...
«Допустим, — продолжался поток путанных мыслей в голове Сэкки, — мастер Сато не хотел привлекать к себе внимания. И это было условием. Но зачем понадобилось вызывать аж целых двух ниндзя на это? Почему было не передать лично или с помощью своего подмастерья? Зачем в принципе тогда эта процедура нужна? К тому же, сам меч…»
— Можно? — Попросил у напарника Сэккэй, протягивая ладонь к клинку, что нёс Масааки, чтобы рассмотреть его получше.
Получив меч в свои руки, юноша покрутил его недолго со всех сторон, затем слегка обнажил, рассматривая идеальное отражение в сверкающем на солнце лезвии, и спрятал образно в ножны, протягивая обратно:
— Я не разбираюсь в мечах, мне никогда не давались дисциплины с оружием в руках. Но на мой взгляд эта просто обычная железяка, без изюминок и заложенных в неё свойств... А ты разбираешься в кэндзюцу?
Ситуация выглядела для Сэккэя странной, и он предполагал всё от самодурства господина Мидориси до шантажа от матсера Сато. Но разгадку он со своим малым опытом найти не мог, а потому пока что оставил вопросы просто крутиться у себя в голове, выполняя реально поставленную задачу, доставить меч. Ну и попутно немного послушать о своём нежданном напарнике.
А меж тем ребята приближались к дому легендарного мечника.

Отредактировано Sekkei (17.11.2023 23:54)

Сэккэй наблюдал с некоторой долей восхищения за тем, как старый мастер выписывает отточенные десятилетиями движения с клинком. Как он честно признался своему напарнику, он и правда ничего не понимал в искусстве владения мечом, а потому не мог сполна оценить предназначение того или иного выпада мастера Сато. И всё же сама грациозность и то, как меч ощущался продолжением рук старика, его всё равно впечатляли.
— Есть добровольцы выйти против меня? — Неожиданно вопросил мастер.
Сэккэй растерянно посмотрел на Масааки. Если и тот не преуменьшил свои познания, то едва ли кто-то из них двоих мог «выйти» против прославленного героя на мечах. Но несмотря на то, что парни замешкались, мастер продолжал на них выжидательно смотреть. Ему правда настолько хотелось опробовать меч в бою с молокососами, кем являлись два гэнина, или же просто этот суровый человек решил позабавиться?
— Многоуважаемый Сато, мы не… — начал было Сэкки на свою голову, поскольку мастер теперь переключил всё своё внимание именно на него.
— Отставить. Мне не нужен опытный противник. Мне нужен любой, кто будет нападать, чтобы опробовать меч. Бери это.
Мастер подбросил мальчишке стоящий у стены какой-то клинок в ножнах, Сэккэй поймал его в ладонь и сразу ощутил тяжесть металла в руке. Настоящий меч, не тренировочный. Это заставило парня нервно сглотнуть — он явно не ожидал, что его серьёзно будут просить здесь сражаться, ещё и таким способом.
— Мастер Сато, я не владею мечом, — попытался ещё раз Сэккэй.
— Тогда выброси, — повёл плечами старик, — нападай как хочешь, мечом, сюрикэном, огнём, мне не это важно. Давай. Не бойся, я тебя не пораню.
Сэккэй бросил ещё один нервно-растерянный взгляд на своего напарника и, делать нечего, вышел ближе к середине двора. Мастер Сато велел нападать, как угодно, но сам принял стойку, характерную для спарринга именно на мечах: Сэкки узнал её, поскольку в Академии, пусть и уделяя этому категорически мало времени, но о самых-самых азах всё же просвещали. Наверное, раз речь шла об испытании меча, мастеру хотелось бы всё-таки какой-то, но симуляции поединка на мечах.
***
С этими мыслями мальчик вытащил кинутый ему стариком меч из ножен и начал осторожно приближаться к замершему неподвижно оппоненту. Кто-то мог бы удивиться, откуда у него была такая решимость идти на мужчину в преклонном возрасте не с тренировочным мечом, а самым настоящим. Кто-то мог бы удивиться и тому, что Сэккэй не стал спорить и бояться скрестить мечи, ни разу до этого не делав подобного. Ответ на оба этих вопроса был крайне прост: мальчишка даже и близко не предполагал, что сумеет хоть на дюйм приблизиться к тому, чтобы ранить прославленного мастера; в том же, что и сам мастер сумеет сдержать обещания, не причинив вреда самому Сэкки, тоже сомнений у него не было. Просто сама ситуация была… странной.
Сэкки приближался, но мастер Сато оставался недвижим. Очевидно, нападать предстояло гэнину, что и было логично. Подняв меч так, что кончики клинков почти коснулись друг друга, юноша выждал пару мгновений, а затем нанёс удар наотмашь слева направо.
Мастер отступил на шаг назад и отклонился влево, пропуская удар мимо себя. Выражение его лица не изменилось, он снова замер. Сэкки ничего не оставалось, кроме как повторить своё неловкое движение.
Снова шаг назад. Ещё удар, с другой стороны. Шаг вбок, удар, свист воздуха. Сэккэй перехватил меч двумя руками и вновь ударил наотмашь. На этот раз мастер словил лезвие в полёте своим клинком, плашмя отводя удар в сторону за счёт его же инерции.
Сэккэй не понимал, чего от него хотят, и продолжал движения настолько, насколько ему хватало фантазии и сноровки, чтобы быть уверенным, что он не поранит сам себя. Удар наотмашь, удар снизу вверх, замах с одной руки, замах двумя руками, попробовать уколоть — мастер Сато был подобен ветру, отводя все попытки Сэккэя придумать хоть что-то. Мальчик не мог сказать, как это работает: он как будто бы видел, как мастеру это удаётся, но в то же время и не видел. Вот мастер уходит влево, Сэккэй пытается продолжить удар, поворачивая кисть, и меч должен настигнуть старца, но в следующее мгновение клинок встречает на пути другой клинок, и руку Сэккэя уводит далеко в сторону, открывая для атаки.
Это было странно, и отчасти напоминало его первую встречу с учителем из бывшей команды. Тот тоже требовал нападать, заведомо зная, как унизительно сможет отразить все удары. Так же было и тут. И пускай мастер Сато не плевался ехидными замечаниями о навыках Сэкки, мальчишка всё равно чувствовал, что очень быстро входит в горячий раж.
Очередной удар был отведён оппонентом, но Сэкки уже отлично понимал, что так будет. И отлично понимал, что мастер не станет контратаковать, чем и воспользовался: ударом Сато по клинку парня немного закрутило влево, и он использовал этот момент, чтобы шаркнуть ногой по земле, поднимая носком в воздух пыль и грязным приёмом бросая её в глаза старику, надеясь ослепить. И следом за этим, пользуясь всё той же инерцией, удар мечом в круговую.
Первое, что почувствовал Сэкки, это тяжёлый удар по запястью, затем — что его меч рассёк воздух, покидая ладонь, ну а третьим был удар клинком господина Мидориси в грудь, сбивший с ног и опрокинувший на землю. На какую-то долю мгновения Сэкки уже успел представить, как голубоватый металл входит прямиком в его сердце, и только потом осознал, что клинок, упирающийся ему в грудь, был в ножнах. Он даже не успел заметить, когда мастер Сато успел их надеть!
— Убит. — Декламировал старик, однако не спешил отводить меча от паренька.
Он хотел продолжения? Сэкки стиснул зубы и, рывком отбросив от себя меч мастера Сато, вернулся на ноги, тут же нанося удар кулаком по неприкрытому правому боку оппонента. Мастер вновь отошёл в сторону, избегая урона, но без клинка в руках Сэкки чувствовал себя гораздо уверенней, и незамедлительно продолжил наступление, нанося удар за ударом.
Удар слева, удар справа, в прыжке, с обманкой, контратака из блока, коленом, локтём — Сэкки наступал со всей мочи, что только мог.
— Убит, — звучало из уст мастера, когда он после уворота бил мечом, всё ещё находящимся в ножнах, гэнина по корпусу.
— Убит, — звучало, когда он ловил удар на лезвие и отправлял Сэккэя в полёт ответным ударом.
— Убит, — звучало вновь и вновь.
В какой-то момент Сэккэй понял, чего от него хочет мастер, и стал нападать так, словно это действительно был полноценный спарринг. Оказавшись в очередной раз в пыли, он, прежде чем мастер скажет своё коронное «Убит», метнул в оппонента заготовленный заранее кунай. Мастер с лёгкостью его отразил, вновь обнажая лезвие, но лишь затем, чтобы затем встретить клинок-на-клинок, Сэккэя, перешедшего уже с другим кунаем в ближний бой.
***
Всё действо продолжалось, наверное, минут десять, полных попыток хоть как-то дотянуться до мастера. А минут десять для подобных «танцев» это ой как не мало, и под конец Сэккэй уже чувствовал, как колотит сердце у него внутри и как хрипло и больно даётся дыхание разгорячённому горлу. Но в тот момент, когда он уже подумывал наплевать на гордость и попросить окончания этого поединка, мастер сам поднял ладонь:
— Достаточно. Благодарю, — его голос нисколько не сбился, на лбу не проступило и малой капли пота; Сэккэй откровенно завидовал мощи этого человека.
— Мне хватило и первых секунд, но уж больно хотелось поглядеть на твой настрой, — глядя на смотрящего на него исподлобья Сэкки, старик снисходительно улыбнулся (впервые за всё это время).
— Передайте господину Мидориси, что у него получилось отличное оружие. Одновременно почти невесомое, но с идеальным балансом, разительно-смертоносное. Я восхищён прочностью этого металла, способного плашмя выдержать тяжёлый удар врага так, что я почти не ощущаю напряжения внутри клинка. Это поистине бесподобная работа.
Мастер лично проводил двух гэнинов к выходу из своего жилища, ещё раз коротко поблагодарив на прощание за доставку меча и импровизированный бой. Но, к удивлению ребят, он не спешил протягивать им меч обратно для возвращения господину Мидориси.
— Это подарок от Мидори, — в устах старика имя кузнеца прозвучало иначе, как будто бы с долей теплоты, — моему внуку на его двадцатый день рождения. Он достойный синоби и должен носить достойное оружие. А мастера, лучшего, чем Мидори, я не знаю. И пускай он напыщенный придурок, и я не стремлюсь рассказывать, что имею с ним дела, но для своих друзей он всегда старается на полную, не смыкая глаз. Передайте ему мою благодарность.
Он открыл дверь, выпуская ребят, и вместе с этим в голове Сэкки открылась и полная картинка всех странностей, что он подмечал этим днём. Ну, что ж, в какой-то мере он был даже рад, что в этой истории не было никаких подводных камней и неприятных тайн.
— Он просто чудовище, — всё ещё с изрядной одышкой в голосе поделился с Масааки напарник своими впечатлениями, едва они отошли на какое-то расстояние от дома мастера Сато, — чувствую себя как лимон после соковыжималки.